СТАТЬИ
Чего боятся пиарщики российских компаний: 6 страшных историй на Хэллоуин
31.10.2022
В темном-темном open space сидел седой-седой пиарщик, который тринадцатый час без остановки писал длинный-длинный пресс-релиз и… документ не сохранился! Страшно? Нам тоже! Но ведь сегодня же Хэллоуин — как раз время для леденящих душу историй. PR — это не только слава, интервью, красочные речи и броские заголовки, но и порой седеющие волосы и тахикардия. Я, Татьяна Зайцева, партнер и руководитель lifestyle-коммуникаций агентства PR Perfect попросила пиарщиков российских компаний рассказать парочку подобных случаев из практики.
Самое страшное для меня как пиарщика — наверное, потерять контроль над ситуацией. В прошлом, работая в агентстве, я получила от одного из клиентов крутую новость. Дальше все как обычно: мы готовим пресс-релиз, собираем цитаты. Я запитчила новость в одно из топ-3 бизнес СМИ и затем запросила у клиента подтверждающий документ (новость касалась определенной сертификации). На что руководитель компании радостно говорит, что он уже выложил все в запрещенной в России социальной сети Facebook, и я могу взять информацию оттуда. В этот момент сердце покатилось вниз в первый раз. Второй — когда после того, как мы доработали новость, добились публикаций в крупных СМИ, мне звонит юрист этой компании и очень извиняется, что новость нужно отовсюду снять, так как один из множества документов еще не подписали, а значит, рано делать анонс.
Опуская дальнейшие перипетии — в итоге я стала седее на пару волос, а новость-таки вышла. Немного под другим соусом, но с той же пользой для клиента.
Опуская дальнейшие перипетии — в итоге я стала седее на пару волос, а новость-таки вышла. Немного под другим соусом, но с той же пользой для клиента.
Во время агентской карьеры у меня случилась поучительная история. Сейчас я вспоминаю ее с улыбкой, но тогда, более 5 лет назад, то, что произошло — выглядело слегка на грани. Одним из ключевых партнеров агентства был крупнейший дистрибьютор билетов, во главе которого стоял молодой и вечно серьезный CEO в хорошо скроенном костюме с фамилией на букву «А». Это был мой клиент. Про фамилию говорю неслучайно, ведь именно близость к началу алфавита в выдаче почты и создала эту историю.
В агентстве у нас была нестандартная практика — раз в день мы проводили пятиминутные разминки, чтобы переключиться, снять напряжение. И чтобы поднять 20 девчонок на спорт-минутку, нужно было написать оповещение на ящик “all” для отправки всем. Настроение в тот день было игривое, и в тему письма я решила дать приписку «Бросай котлету, готовь булки к лету». Обычно принятия приглашений начинали сыпаться за секунды, а здесь — «молчок». Решила перепроверить, отправлено ли письмо. И что я увидела. Письмо действительно было отправлено, правда, не на “all”, а моему клиенту — тому самому CEO на букву «А». Я замерла в ожидании, в голове только одна мысль: «Меня уволят, если мы потеряем этого клиента». Коллеги стали одна за одной выползать из-за стенок перегородок, спрашивая, что случилось. Кажется, я не дышала — и в этот момент приходит accept на почту. Гендир компании, на встречах с которым было трудно добиться его расположения или улыбки, принимает приглашение про булки! Скажу больше — дальнейшие встречи стали проходить в более легком ключе, мы стали шутить и чувствовать себя более расслабленно. Эта ситуация помогла снять барьер серьезности и оголила человечность обеих сторон.
В агентстве у нас была нестандартная практика — раз в день мы проводили пятиминутные разминки, чтобы переключиться, снять напряжение. И чтобы поднять 20 девчонок на спорт-минутку, нужно было написать оповещение на ящик “all” для отправки всем. Настроение в тот день было игривое, и в тему письма я решила дать приписку «Бросай котлету, готовь булки к лету». Обычно принятия приглашений начинали сыпаться за секунды, а здесь — «молчок». Решила перепроверить, отправлено ли письмо. И что я увидела. Письмо действительно было отправлено, правда, не на “all”, а моему клиенту — тому самому CEO на букву «А». Я замерла в ожидании, в голове только одна мысль: «Меня уволят, если мы потеряем этого клиента». Коллеги стали одна за одной выползать из-за стенок перегородок, спрашивая, что случилось. Кажется, я не дышала — и в этот момент приходит accept на почту. Гендир компании, на встречах с которым было трудно добиться его расположения или улыбки, принимает приглашение про булки! Скажу больше — дальнейшие встречи стали проходить в более легком ключе, мы стали шутить и чувствовать себя более расслабленно. Эта ситуация помогла снять барьер серьезности и оголила человечность обеих сторон.
Несколько лет назад я работала в агентстве с крупным международным клиентом. Портфель бизнеса был диверсифицированным, а одно из направлений — в активной фазе роста. Клиент попросил подготовить PR-план, который будет включать таймлайн и активности по информационной поддержке, чтобы подать заявку на бюджет в хэд-офис. Через час после отправки плана мне позвонил генеральный директор агентства — заказчик в очень нелестных выражениях высказался о проделанной работе и потребовал все немедленно переделать. Из слов директора я уловила нечто новое в ТЗ — клиент недоволен качеством выполнения «PR-стратегии». К моменту, как я объяснила, что была поставлена другая задача, агентство уже пообещало, что через неделю мы презентуем обновление. Неделя – довольно сжатый срок для стратегии, учитывая то, что я работала еще на нескольких больших аккаунтах и была загружена на все 150%. Вся стратегия легла на меня: анализ ниши, продукта компании и конкурентов, пресс-мониторинг, позиционирование, ключевые сообщения, целевые метрики, каналы коммуникации, инфлюенсеры и СМИ, даже верстка и брошюровка презентации. В 4 утра я допила десятую чашку кофе, закрыла офис и поехала домой. А в 9:50 сидела в фойе клиента и готовилась к защите PR-стратегии. На удивление все прошло отлично, хотя будь у меня больше времени, стратегия была бы глубже. Закончилось все хэппиендом: через месяц я ее доработала, а через неделю мы шутили, что можно включить в перечень услуг новую опцию «PR-стратегия за 18 часов».
Однажды журналист потерял ноутбук за 250 тысяч, который был выделен клиентом для тестирования с возвратом. К счастью, задачу выслать сэмпл новому для нас СМИ поставил клиент, поэтому никаких претензий ко мне не было. Но я, безусловно, успела понервничать.
Еще был случай, когда на партнерское пресс-мероприятие к нам не успели привезти подарки. Но, мне кажется, такое случалось почти со всеми, кто когда-либо проводил мероприятие для журналистов. В итоге после ивента мы выслали презенты на домашние адреса журналистов – «чтобы редакторам не пришлось их везти с ивента самим».
Однажды журналист потерял ноутбук за 250 тысяч, который был выделен клиентом для тестирования с возвратом. К счастью, задачу выслать сэмпл новому для нас СМИ поставил клиент, поэтому никаких претензий ко мне не было. Но я, безусловно, успела понервничать.
Еще был случай, когда на партнерское пресс-мероприятие к нам не успели привезти подарки. Но, мне кажется, такое случалось почти со всеми, кто когда-либо проводил мероприятие для журналистов. В итоге после ивента мы выслали презенты на домашние адреса журналистов – «чтобы редакторам не пришлось их везти с ивента самим».
🎃 🎃 🎃
В бытность работы в производственной организации, которая много делает оборудования для одной очень известной газовой компании, у меня была задача организовать пресс-тур для журналистов по случаю запуска нескольких новых продуктов. Подсветить это всё было важно именно в светлом городе Казани, так как там очень активничали конкуренты, а мы не хотели от них отставать.
Мы решили провести пресс-тур по всей лихости производственных компаний, сохранившейся еще с 90-х годов. Рассказали про продукт, напоили, накормили — и всë это во время поездки на арендованном теплоходе от Казани до Свияжска. В самом городе была развлекательная программа, а после — обратная дорога, где каждый журналист уже, в принципе, знал о чем ему в дальнейшем необходимо написать. И вроде бы всё хорошо, даже ведущий всех развлекал, но вдруг, БАХ! И весь свет на теплоходе отключился. Я забегал, заметался, всех начал успокаивать, потом пошёл к капитану нашего судна. Он сообщил, что мы впали в дрейф, генератор накрылся, будем пробовать подключить аварийный — немного меня успокоил. После чего я полетел к ведущей, попросил ее как-нибудь спасать ситуацию, на что она с удовольствием откликнулась и начала проводить алкогольные конкурсы.
Генератор заработал где-то через полчаса, и мы с радостью направились к причалу в Казани, где уже со светом, огоньками и музыкой не с телефона продолжили классический пресс-тур. К слову, это был мой первый опыт в организации подобных мероприятий на должности PR-менеджера и от этого я, конечно, потерял массу нервных клеток.
Мы решили провести пресс-тур по всей лихости производственных компаний, сохранившейся еще с 90-х годов. Рассказали про продукт, напоили, накормили — и всë это во время поездки на арендованном теплоходе от Казани до Свияжска. В самом городе была развлекательная программа, а после — обратная дорога, где каждый журналист уже, в принципе, знал о чем ему в дальнейшем необходимо написать. И вроде бы всё хорошо, даже ведущий всех развлекал, но вдруг, БАХ! И весь свет на теплоходе отключился. Я забегал, заметался, всех начал успокаивать, потом пошёл к капитану нашего судна. Он сообщил, что мы впали в дрейф, генератор накрылся, будем пробовать подключить аварийный — немного меня успокоил. После чего я полетел к ведущей, попросил ее как-нибудь спасать ситуацию, на что она с удовольствием откликнулась и начала проводить алкогольные конкурсы.
Генератор заработал где-то через полчаса, и мы с радостью направились к причалу в Казани, где уже со светом, огоньками и музыкой не с телефона продолжили классический пресс-тур. К слову, это был мой первый опыт в организации подобных мероприятий на должности PR-менеджера и от этого я, конечно, потерял массу нервных клеток.
🎃 🎃 🎃
Последние пару лет я работаю в семейном офисе, и не могу вспомнить страшных историй, от которых у пиарщика седеют волосы. Есть только смешные. Представьте, что продюсер РБК ТВ пишет, что сейчас спикера будут писать в раздевалке. А ты думаешь, одет ли он вообще? И почему в раздевалке? Но это скорее misunderstanding.
Раньше я работала в агентстве, и было полно леденящих душу историй. Например, мы занимались пиаром одной УК, которая управляла крупным торговым центром. И однажды там случилась протечка в аквариуме. Видео попало в сеть, и об этом написали все информационные агентства. Особенно всех волновал вопрос, что же стало с рыбами? Что остается делать пиарщику, кроме как биться в истерике? Мы написали, что ни одна рыба не пострадала, а клиенту посоветовали подготовить памятку для сотрудников — что-то вроде информационной политики. Потому что видео в сеть слили сами сотрудники.
Еще один кейс был связан с крупным банком. Каждый написанный текст, колонка или комментарий проходил семь кругов ада, то есть согласований. И чаще всего застревал на советнике генерального директора, женщине в возрасте. Она любила вызвать тебя лично и править материал карандашиком, попутно говоря: «Ну вот вы на вид молодая девушка, а пишете, как старушка! Нельзя так, милая». Надо ли говорить, что все переписанное мной снова правилось, и круг согласований начинался заново. Через пару таких визитов я смекнула, что на рандеву надо приходить не с пустыми руками. И напекла блинов. Это реально сработало — процесс сдвинулся с мертвой точки.
Совет, который я хочу дать себе и всем пиарщикам — никогда не оставлять спикера и журналиста наедине. Дело даже не в том, что спикер скажет лишнее, а в самой коммуникации.
Раньше я работала в агентстве, и было полно леденящих душу историй. Например, мы занимались пиаром одной УК, которая управляла крупным торговым центром. И однажды там случилась протечка в аквариуме. Видео попало в сеть, и об этом написали все информационные агентства. Особенно всех волновал вопрос, что же стало с рыбами? Что остается делать пиарщику, кроме как биться в истерике? Мы написали, что ни одна рыба не пострадала, а клиенту посоветовали подготовить памятку для сотрудников — что-то вроде информационной политики. Потому что видео в сеть слили сами сотрудники.
Еще один кейс был связан с крупным банком. Каждый написанный текст, колонка или комментарий проходил семь кругов ада, то есть согласований. И чаще всего застревал на советнике генерального директора, женщине в возрасте. Она любила вызвать тебя лично и править материал карандашиком, попутно говоря: «Ну вот вы на вид молодая девушка, а пишете, как старушка! Нельзя так, милая». Надо ли говорить, что все переписанное мной снова правилось, и круг согласований начинался заново. Через пару таких визитов я смекнула, что на рандеву надо приходить не с пустыми руками. И напекла блинов. Это реально сработало — процесс сдвинулся с мертвой точки.
Совет, который я хочу дать себе и всем пиарщикам — никогда не оставлять спикера и журналиста наедине. Дело даже не в том, что спикер скажет лишнее, а в самой коммуникации.
Когда-то я работала в агентстве, действующими клиентами которого были мебельный бренд и компания-производитель товаров для зрения. SMM-менеджер, занимавшийся двумя этими брендами, ушел в отпуск, и его заменял новый менеджер, а я должна была руководить SMM-активностями на время отсутствия моего коллеги, хотя сама отвечала только за PR мебельной компании.
Пожалуй, отдельно отмечу, что мебельный бренд огромное внимание уделял эстетике своих социальных сетей, и если, не дай Бог, по мнению клиента, луч солнца не под тем углом освещал предмет мебели, такое фото не попало бы в ленту. Одним прекрасным утром после очередного согласования контент-плана до ночи я прихожу на работу, открываю почту и вижу письмо от своего клиента с темой (авторство сохранено) «РУБРИКА ЗДОРОВЫЙ ВЗГЛЯД???» (только вопросительных знаков было не три, а штук 20).
Провалившись в письмо, я вижу скрин последнего поста из запрещенной в России социальной сети Facebook в аккаунте интерьерного бренда, где на меня смотрят огромные «шары» голубики с картинки на белом фоне, и подпись: «Добрый день! В эфире рубрика “Здоровый взгляд”» и далее как на одном дыхании — перечисление всех полезных свойств ягод для зрения. Моя первая мысль: «Ой, наверное, нечаянно запостили три минуты назад, увидел только клиент, сейчас удалим», но тут мне начал видится свет в конце тоннеля, когда я поняла, что пост провисел уже 15 часов и получил приличные охваты, кто-то даже лайки поставил — спасибо, на удивление без единого негативного коммента.
Это был единственный в моей рабочей жизни момент, когда я слышала стук своего собственного сердца и ощущала капли холодного пота по всему телу. Мы долго пытались понять, как так случилось — сбой системы или мы с коллегой просто допоздна заработались, но очевидно одно, что касается соцсетей перепроверять нужно по сто раз. История закончилась хорошо — клиент нас простил, но этот случай навсегда в моем сердце.
Пожалуй, отдельно отмечу, что мебельный бренд огромное внимание уделял эстетике своих социальных сетей, и если, не дай Бог, по мнению клиента, луч солнца не под тем углом освещал предмет мебели, такое фото не попало бы в ленту. Одним прекрасным утром после очередного согласования контент-плана до ночи я прихожу на работу, открываю почту и вижу письмо от своего клиента с темой (авторство сохранено) «РУБРИКА ЗДОРОВЫЙ ВЗГЛЯД???» (только вопросительных знаков было не три, а штук 20).
Провалившись в письмо, я вижу скрин последнего поста из запрещенной в России социальной сети Facebook в аккаунте интерьерного бренда, где на меня смотрят огромные «шары» голубики с картинки на белом фоне, и подпись: «Добрый день! В эфире рубрика “Здоровый взгляд”» и далее как на одном дыхании — перечисление всех полезных свойств ягод для зрения. Моя первая мысль: «Ой, наверное, нечаянно запостили три минуты назад, увидел только клиент, сейчас удалим», но тут мне начал видится свет в конце тоннеля, когда я поняла, что пост провисел уже 15 часов и получил приличные охваты, кто-то даже лайки поставил — спасибо, на удивление без единого негативного коммента.
Это был единственный в моей рабочей жизни момент, когда я слышала стук своего собственного сердца и ощущала капли холодного пота по всему телу. Мы долго пытались понять, как так случилось — сбой системы или мы с коллегой просто допоздна заработались, но очевидно одно, что касается соцсетей перепроверять нужно по сто раз. История закончилась хорошо — клиент нас простил, но этот случай навсегда в моем сердце.
